Что такое дислексия? Как живут дети, которые и рады бы быстро читать и правильно писать, да не могут? И можно ли им помочь?
Познать себя
Поведенческое старение: как с ним бороться520052
Что говорить, если вас попросили произнести тост?725589
Пять фраз, которые не нужно говорить человеку, испытывающему горе644103
Истории гениальных троечников вдохновляют многих родителей, чьи дети учатся не так блестяще, как хотелось бы. Альберт Эйнштейн, Стив Джобс, Уолт Дисней, Джейми Оливер, Стивен Спилберг, бизнес-гуру Ричард Брэнсон, основатель IKEA Ингвар Кампрад — вот лишь несколько имен тех, кто заработал в школе репутацию лентяев и тупиц, а потом опроверг ее с помощью поразительных успехов в науке, бизнесе, искусстве. Этих людей объединяет одно: дислексия.
Именно затруднения при распознавании букв и чтении, а также «родственницы» дислексии — дисграфия (трудности с письмом), дискалькулия (ошибки при счете), СДВГ — чаще, чем что-либо, приводят к тому, что дети не вылезают из двоек, получают нелестные оценки учителей и обидные прозвища от одноклассников.
В мире проблема дислексии изучена достаточно хорошо: Международная ассоциация дислексии ведет свою историю с 1949 года. Для детей-дислектиков существуют специализированные школы, разработаны методики корректировки их проблем. Все это помогает им справиться со школьной программой и раскрыть свои таланты: богатое воображение, мощную память, умение коммуницировать, развитую эмпатию.
Российской Ассоциации родителей и детей с дислексией всего четыре года. Ее основатель Мария Пиотровская столкнулась со школьными трудностями у дочери и, пройдя огонь, воду и медные трубы, поняла, что проблему надо решать комплексно. Созданная ей Ассоциация ведет просветительскую деятельность, помогает педагогам работать с детьми с дислексией, разрабатывает приемы, чтобы ребята могли учиться наравне со всеми.
Недавно в Сети заработал Центр помощи детям с трудностями в обучении, который предоставляет бесплатные онлайн-консультации со специалистами всем, кому они нужны. Мы делимся историями детей, получивших шанс на качественное образование и уважение общества.
Матвей
Рассказывает Елена, мама мальчика: «Матвею сейчас 10 лет. Когда он пошел в школу, я не понимала, как можно так грязно писать, делать столько ошибок. Мне казалось, что сын издевается надо мной. В начале второго класса меня вызвала на беседу наша учительница русского языка. Она спросила, что я думаю про работы Матвея. Я ответила, что сейчас мы мало занимаемся с ним из-за прибавления в семье. Учительница сказала, что проблема не в этом. Она порекомендовала сходить к логопеду. Логопед подтвердила дисграфию.
Я начала заниматься с Матвеем дома, вместе с еженедельными занятиями с логопедом в школе. Мы быстро увидели результат. А прошлой осенью я узнала о Неделе осведомленности о дислексии, которая проходила в Эрмитаже. Я пообщалась с профессорами, логопедами, нейропсихологами и родителями детей с похожими трудностями.
Тогда я впервые задумалась: как чувствует себя мой ребенок? Как он живет с этим? Я начала следить за жизнью Ассоциации родителей и детей с дислексией, и как только появилась возможность пройти онлайн-диагностику у специалистов, мы сразу же это сделали. Теперь у нас есть маршрутный лист с описанием того, что необходимо делать, чтобы помочь Матвею: пособия, упражнения, массаж, игры. Остается брать и делать».
Логопед Елена Круглова объясняет: «На логопедическом обследовании Матвей показал себя активным мальчиком, готовым работать. Проведя речевые пробы, пообщавшись с ним и его мамой Еленой, изучив его письменные работы, мы подобрали пособия и дали ему рекомендации для занятий дома. Вместе с помощью специалистов, чутким отношением учителей к особенностям Матвея и включенностью родителей в коррекционный процесс положительная динамика обязательно будет».
Соня
Рассказывает Юлия, мама девочки: «Когда Соня пошла в школу, она никак не могла сложить буквы в нужном порядке. Классный руководитель сказала: «У вас все плохо. Это либо педагогическая запущенность, либо еще что-то». Я нашла репетитора и на зимних каникулах каждый день водила к ней Соню, а еще сама читала с ней дома. За две недели я так замучила ребенка, что она стала закрывать уши и глаза, только бы не читать.
Благодаря консультациям со специалистом по детско-родительским отношениям я поняла, что дочери нужна помощь, а не крики и упреки. Я помогала Соне с домашней работой и перестала давить. А в школе есть рамки: дети должны читать какое-то количество слов за некий промежуток времени. Соня чудовищно боится чтения. Как-то она призналась мне, что когда дети в классе читали по цепочке, она высчитывала, когда до нее дойдет очередь, и за несколько человек просилась в туалет.
Первый класс закончила c большим стрессом. Чтобы не терять время летом, я нашла школу скорочтения. После первых занятий педагог спросила, знаю ли я, что такое дислексия (я не знала), и предложила Соне задания попроще. Мы занимались все лето три раза в неделю. Соня надеялась, что придет в школу во втором классе, прочитает сразу 50 слов, и учительница скажет: «Соня, какая ты молодец! Вот это прогресс».
Но когда в школе стали проверять технику чтения, Соня растерялась. Дома она расплакалась и сказала, что она глупая и бестолковая и ей стыдно, что я ее везде вожу, учу, а толку нет. Я жутко расстроилась. В тот же день было родительское собрание. Я пришла пораньше, чтобы поговорить с учителем. Уж не знаю, что возымело эффект, но я увидела в глазах учителя осознание, что быстро читать — просто не в силах ребенка.
Для правильного письма и чтения очень важны процессы памяти, внимания, контроля
Учительница знала, что Соня занимается, оценки за диктанты и изложения завышала, чтобы не травмировать ее. В итоге у Сони по русскому пошли тройки. И именно тройки сыграли с нами злую шутку: в статусе ОВЗ (ограниченных возможностей здоровья) и адаптированной программе ей было отказано потому, что это не двойки…
Ближайший центр психолого-педагогической и социальной помощи согласился организовать для Сони одно занятие с логопедом и одно занятие с психологом в неделю, но из-за коронавируса и эти занятия прекратились. К счастью, еще раньше я вышла на Ассоциацию родителей и детей с дислексией. Благодаря консультациям со специалистами онлайн-центра ассоциации сейчас я занимаюсь с Соней сама по пособиям, которые нам порекомендовали. Это трудно, но других вариантов пока нет…»
Елена Круглова объясняет: «Соня — смышленая девочка, но было заметно, с каким трудом ей дается чтение. С речевыми пробами она справилась хорошо. Именно такие ситуации порой сбивают с толку: зачем логопед или психолог ребенку, который нормально говорит, может составить рассказ по картинке, звуки на слух не путает?
Но для правильного письма и чтения очень важны процессы памяти, внимания, контроля. Трудности с ними сложно заметить, поэтому родителям или учителям кажется, что ребенок просто невнимательный или ленивый. К счастью, логопедическое и нейропсихологическое обследования помогают разобраться в причинах ошибок».
Научный руководитель Центра помощи детям с трудностями в обучении Ольга Величенкова рассказывает: «Запросы, с которыми родители и специалисты обращаются в наш онлайн-центр, отражают весь спектр проблем поддержки детей с трудностями в обучении в России. Это и плохая осведомленность, и труднодоступность помощи, и нехватка специалистов. На этом фоне распространяются псевдометодики, обещающие быстрое избавление от дислексии и дисграфии. Создание Центра — важный шаг на пути объединения усилий родителей и педагогов ради создания доступной и эффективной системы помощи».
Об эксперте
Елена Круглова — логопед, учитель начальных классов, специалист по работе с детьми с трудностями в обучении, ОВЗ, РАС.
Об эксперте
Ольга Величенкова — научный руководитель Центра помощи детям с трудностями в обучении, член Российской ассоциации дислексии, автор более 50 учебных и научных работ по проблеме нарушений письма и чтения у детей.
Поделитесь с нами своим мнением
Источник: psychologies.ru
Напишите комментарий